«ԶՈՐԱՎԱՐ ՍԵՊՈՒՀ» ՊԱՏՄԱՔԱՂԱՔԱԿԱՆ ՎԵՐԼՈՒԾԱԿԱՆ ԿԵՆՏՐՈՆԻ ՊԱՇՏՈՆԱԿԱՆ ԿԱՅՔ


Նկար

ПОДЧИНЕНИЕ  ЕРЕВАНСКОЙ  КРЕПОСТИ․ Валерий Тунян, д.и.н., проф.

24/09/2020

 I

       В истории русско-персидской войны 1826-1828 г. Ошa­канское сражения и покорение  Ереванской крепости 1827 г. сы­грали исключительное значение. Их характер и содержание отражают переписка руководства Кавказского отдельного кор­пуса, отражающая разные подходы, которые наложили отпе­ча­ток на последующие личностные отношения, а также и на со­зда­ние Армянской области.                                                  

      К началу осени 1827 г. в ходе войны с Персией, покорение Ереванской крепости Россией, стало насущной проблемой. До этого  русские форми­рования безуспешно пытались ею овла- деть в 1804 и 1808 гг. Взятие  кре­пости, оставшейся единствен- ным важным стратегическим пунктом в Ара­рат­ской стране, должно было стать кульминационным моментом военной кам­пании, прелюдией  к  заключению мирного договора.

     К покорению Ереванской крепости Россия готовилась за­годя. Еще в ав­густе 1826 г. из Киева была выслана тяжелая оса­­д­ная артиллерия: четыре двадцатичетырехфунтовые пушки. Две сорокафунтовые гаубицы, шесть бо­льших мортир и двад­цать маленьких. К ним затем была прикреплена ра­кетная ба­тарея, русское новшество для ведения осадных работ. Значе­ние осадной артиллерии для сохранения неприступной Ереван­ской крепости осознавали персы, которые под руководством наслед­ного принца Аббас Мирзы, попытались переломить не- минуемый ход событий. Армия престолонаследника Теге­ран-ского двора насчитывала 15 тыс кавалерии, 10 тыс. пехоты и 24 орудия. 

      17 августа 1827 г. была пред­принята попытки захватить Эч­ми­адзин, чтобы овладеть идущим из Тиф­лиса караваном с тяжелыми орудиями и выйти на просторы Грузии. Основные силы Кавказского отдельного корпуса главнокоман­ду­ю­щего И. Ф. Паскеича находились у Нахи­чевана, а помощь Эчмиадзину и срыву плана персов мог поме­шать лишь осадный отряд ген.-лейт. А.И. Кра­­­со­в­ского, распо­лагавшийся  в лагере Джангили. Руководитель обороны Эч­ми­адзина управляющий армянской церковью архиепископ Нер­сес Ашта­ракеци запросил помошь у отряда Красовского, численностью в 3 тыс. чел., кото­рая была ока­зана. Гарнизон осажденных составляли вторая армянская дру­жина, местные жители, около 700 больных солдат и пять орудий. Завя­залось самое кровопролитное сражение Перс­ид­ской кампании. Потеря персов составила около 3 тыс. чел., а рус­ских 1131. В итоге пер­сидский план действий был про­ва­лен. Осадная артиллерия присоединилась к отряду Красов­ского.

       Получив известие об Ошаканском сражении Паскевич, готовившейся  к захвату Тавриза, был вынужден  направиться на соединение с Красо­вским. К  этому времени их  отношения желали лучшего. Весной отношения Пас­кевича с начальником штаба Кавказского корпуса настолько обост­рились, что они чуть ли не возникла дуэль между ними. Разрядке отноше­ний не со­д­ействовало увольнение Красовского от должности на­чальника штабом и назначением  руководителем осадного от­ряда Ереванской кре­пости, ожи­дав­шего подхода осадной ар­тиллерии. 2 сентября отряд Паскевича прибыл к монастырю Хир Вираб, а на следующий день в Гар­ни. По приказанию кор­пусного командира 4 сентября Красовский с пехотным полком из Джан­­гили выступил на Эчмиадзин,  где пятого числа вс­тре­тил при­бывшего глав­но­­ко­мандующего. Здесь ви­нов­ником зна­чи­те­льных жертв Ошаканского сра­же­ния Паскевич  счел ар­хи­е­пископа Нерсеса Аштаракеци и ген. Кра­сов­ского. От Кра­сов­ского были затребованы  разьяснения, что­бы дать ход служеб­ному расследованию  перед  царем Николаем I.

     Состоявшаяся переписка выявлена в  именном фонде “И. Ф. Паскевича”  рукописного отдела государственной публичной библиотеки им. Сал­тыкова-Щедрина и представляет научный интерес для истории по­ко­рения Ереванской крепости пер­сид­ской кампании.

                                             “Секретно

   Начальнику 20 -й пехотной дивизии ген.-лейт. Красовскому.

Проше покорнейше Ваше Превосходительство дать мне отзыв Ваш по сле­дующим пунктам:

1. Почему Вы  пошли с  таким малым числом войск атаковать

   неприятеля и что Вас побудило к сему?

2.Эчмиадзинский монастырь по какое время был снабжен про-

     довольст­вием?

3. Мною приказано было словесно и письменно все стены от  

    старых строений близь монастыря разрушено, почему оно

    остались по сие время не­ раз­­рушенными.

4.Во время сражений как вели себя гг. офицеры и нижние чи-

    ны, ибо число убитых не доказывает храбрость.

5. Каков теперь дух в войске, бывших в сем деле.

       Генерал-адьютант Паскевич.

  N 45  7 сентября 1827 г.  Лагерь при монастыре Эчмиадзин”.

       8 сентября 1827 г. N 240   Красовский представил Паске- вичу требуе­мый рапорт: “На секретное повеление Вашего Вы-со­копревосходитель­ства от 7-го чи­сла сего мца N 45  имею честь донести:

    1-е. 16 числа прошлого августа месяца, Я получил самые до- стоверные све­де­ния, что неприятель сильно стесняет мона­стырь Эчмиадзин, устроен­н­ыми батареями, с твердым намере­нием ни мало не откладывая употребить все средства овладеть оным! В то время за откомандированием из вверен­ного мне отряда одного батальона с 2 отрядами для конвоирования транс­порта с провиантом из Джелал-оглу, двух рот с 1 ору­дием для занятия поста на горе Памбак  к обеспечению про­хода осадной артиллерии, двух рот с 1 орудием для конвои­ро- ва­ния ген.-ад. Н.М.Сипягина, выехавшего 15 числа в Джелал-оглу и одного батальона с 5 орудиями. В  Эчмиадзине остава­лось только пять батальонов.

    Находясь в таком положении, я ни как не мог оставаться в без­действии и дол­жен был решиться: или принудить непри­я­теля оставить Эчмиадзин или предоставить ему столь важ­ный для нас пункт с имеющимся в нем гарни­зоне и артиллерией.

    Время никак не терпело; малейшее замедление могло иметь самые худые последствия. Неприятель достиг бы своей цели - овладел бы монастырем и тогда, столь важная потеря была бы  для нас уже совершенно невозвратною.

       Итак, верноподданническое усердие и единственное жела-ние Мое дейст­вовать всегда на пользу службы, решили мое на­мерение: оставивши один батальон в укреплении сделанных мною при урочище Джелал-оглу и взявши десяти дневный про­ви­ант 60 четвертей муки и 20 четвертей крупы для Эчми­адзина на артельных и полковых повозках с отрядом из 4 бата­ль­онов пе­хоты, 12 орудиями и 500 казаков, состоявшим из 3 тыс. чело­век, я выступил к  Эчмиадзину, не взирая  ни накакия пре­­пят­ст­­вия неприятеля, в 10 раз силами своими меня пре­вы­шав­шего, дабы, вместе с тем,  очистить и до­рогу для осад­ной артиллерии.

       Намерение мое в полной мере увенчалось желанным успе­хом: при Оша­кане я встретил неприятеля пересекавшего мне дорогу, быстрым  движе­нием атаковал и опрокинул оного; до­стиг Эчмиадзина и спас оный, с по­те­­рею вовсе не столь значи­тельною, сколько бы должно ожидать при не­соразмерных си- лах неприятеля, со всех сторон меня окружавшего, кото­рого по­ставил даже в необходимости оставить самую выгоднейшую для него позицию при Ошакане, где он пресекая важное со­об­щение с главным мо­им отрядом и осадной артиллерией, мог на­носить вред совершенно по  своему желанию, естьли бы то­лько неустрашало его вторичное мое следо­вание по сей до- роге.

    2-е. В монастыре Эчмиадзине 17 августа находилось продо­вольствие: муки 87  четвертей, сухарей 161 четвертей, пше­ни­цы 196 четвертей.

    3-е. В окрестностях Эчмиадзина, так много находится ближе ружейного вы­ст­рела строений, что совершенно уничтожив оные, я никак не мог, не имев­ши к тому ни времени, ни до­ста­точных средств.

    4-е. Я, уже имел честь доносить Вашему Высокопревосхо­ди­тельству, что в сражении 17 августа твердость и непоколе­бимая храбрость не оставляли ни на одно мгновение офицеров и солдат - и теперь могу честью моей за­ве­рить, что каждый из подчиненных моих, разделяя в тот день со мною ну­жды  и опа­сности, наносили высочайший вред неприятелю, которого по­теря в три раза превосходит нашу; чем по всей справедливости заслуживает Особого внимания и покровительства Вашего Высокопревосходительства.

    5-е. Могу также  моей заверить Ваше Высокопре­восхо­дите­ль­ство, что вой­ска бывшие в сем деле исполнены духом рев­ности, твердости и неус­траши­мости, свойственными рус­скому солдату.

      В заключение имею честь присовокупить, что сражение 17 августа было самое кровопролитние и подобное едва ли когда-нибудь было с персия­нами: они пораженные Вашим Высоко­превосходительством при Джан-бу­лаге, видя оружие русских в недрах своего отечества, силу которого они уже испытали в прошлом году под Елисаветполем, колеблющуюся и уже близ­кую к покорению Эривань – столь  много прославившуюся со­бытиями и столь дорого ими ценимую - здесь под предводи­те­ль­ством Аббас Мирзы и главного своего начальства со­сре­доточили все силы свои и выходили их границ отчаяния: одни колону сарбазов беспрестанно были опрокидываемы штуками и снова возвращаясь с новым бешенством стремились в бой, дру­­гие и несчетные толпы конницы в слепом безумии броса­лись на батареи, поле оставалось покрытым их трупами; исту­п­ленные спешило к убийству и снова были жертвою отличного действия нашей артиллерий. Что едва ли когда-нибудь можно было ожидать от народа персидского. Так продо­лжа­лось сра­же­ние не прерываясь ни на одну минуту с 8 часа утра и до 4 ча­сов пополудни-одним только русским своийственно было пре­одолевать тако­вую запальчивую стремительность. Перси­яне,потерявшие всю надежду защитить свои принципы и един- ­ст­венно в одной решительности искаввшие спасение разру­шить их все замыслы и сохранять до конца сражения твер­до­сть и непоколебимость, при некотором солнечном зное, не имевши во весь день ни капли воды, а при беспрепятственной бо­рьбе с неприятелем, превышавшим в 10 раз своими силами, занимавшим самые выгодные позиции и исполненным совер­шенно отчаяния․

 

  Тунян Валерий Георгиевич д.и.н., проф.