«ԶՈՐԱՎԱՐ ՍԵՊՈՒՀ» ՊԱՏՄԱՔԱՂԱՔԱԿԱՆ ՎԵՐԼՈՒԾԱԿԱՆ ԿԵՆՏՐՈՆԻ ՊԱՇՏՈՆԱԿԱՆ ԿԱՅՔ

Послабитительные веяния 90-х гг. ХХ в. в управлении Турцией встретили про­тиводействие в пра­вя­­щих кругах. Сформирован миф в искаже­нии дея­тельности армянской церкви в контексте турецко-армян­ских отно­шений, обоснованиe еë связи с так называемым армян­ским терроризмом.

      В 1996 г. исследовательский центр “Османской истории” Анкарского уни­­верситета издал книгу Ердала Илтера “Ар­мянская церковь и тер­роризм”. Цель – представить деятельность вы­с­шего руководства ар­мян­ской церкви в Ар­мянском вопросе на протя­жен­ии двух фаз истории: 1) армяно-турецкие отношения до Лозаннской кон­ференции; 2) от воз­ни­к­новения армянской диаспоры до сегодняшних дней.

         Изложение роли высшего духовенства  Aрмянской  церкви  осуще­ст­влено в  следующих положениях.                                                                                                                                                              

       Прежде всего отметим, что любой этнос, тем более христианский, в Османской империи жил в условиях чужеродного господства. Если бы жизнь армян была  сахаром, то не было бы армянского освободительного движения. Возвышение армянских управленцев  имеет свой  аспект. Обо­стрение отношений греков с турками, их борьба за независимость, и создание Греции в 1829 г. имели определенное последствие. Место гре­ков в управленческой структуре стали отводить представителям западно­ар­мянского населения, которые становились олигархами и бюр­ократами, оторванными от народных масс.

       Критическая  аргументация в адрес иерархов Хримяна-Варжапетяна-Измирляна несостоятельна. Илтер приписал патриарху Нерсесу Варжа­петяну радикальную установку на решение Армянского вопроса, что мотивируется якобы его циркуляром главам епархий в середине 1879 г. Имело место ассиметричное явление. В 1880 г. достоянием гласности стал проект Аббедин паши, председателя султанской комиссии по изу­чению состояния Западной Армении, намечавший расчленение армянс­ких территорий, включение в состав каймакамов (уезды) и нахиев (уча­стки) с доминированием курдов и турок, чтобы уменьшить чис­лен­ность армян. Европейские державы отвергли проект и 7 сентября 1880 г. представили ноту Османской Турции о проведении реформ в Армении, исходящую из 61 статьи Берлинского конгресса.       

         Военный представитель России полковник Филиппов запросил мне-ние патриарха Нерсеса Варжапетяна о сложившейся ситуации. Встреча состоялась 18 октября 1880 г. у патриарха. Он объяснил “возбуждение умов” среди армянского населения отсутствием обещанных реформ веду­щими держав, которое он сдерживал “в пределах умеренности и благо­разумия скорого переустройства Армении”.  В этом контексте проект Аб­бедин паши оказался несостоятельным. Порта стала самовольно, вопреки традициям и без согласия  патриарха, контактировать с епархиа­льными главами и даже их менять. Этот подход представлен наносящим вред статусу патриархата, но вписывающимся в политику “насиль­ст­венного” упразднения  “давних прав”.

          Между тем ситуация с правами армян стала критической: “Положе-ние армянского народа в Турции так безнадежно, - заявил Варжапетян, - что даже вооруженное сопротивление нельзя считать невозможным”. В результате ухудшения положения представители турецких и закавказских армян стали обращаться к патриарху Варжапетяну с  разными предл­о­же­ниями относительно “вооруженного сопротивления”. Подход был от­вергнут патриархом, который “предписал, вместе с тем, епископам противодействовать всяким подобным попыткам, если  они  будут про­яв­ляться мелкими восстаниями, возбуждаемыми энтузиастами”.

         По сути дела, этот циркуляр имеет в виду Илтер, придав ему другое содержание. Сам патриарх Варжапетян  был сторонником мирного реше-ния Армянского вопроса,   а султан Абдул Гамид приложил руку к его от-вержению, что завершилось “зулумом” (1894-1896) и гибелью 300 тыс. армян. При этом виновником происшедшего представляется не султан-ский режим, а якобы армянское духовенство. Этот метод фальсификации Илтер демонстрирует итогом Аданского погрома 1909 г., когда “погибло около 30 тыс. турок и армян”, а в реальности эти данные относятся к армянским жертвам.

      Точно так же Илтер сообщает об обращении верховного католикоса Геворга V к наместнику Кавказа И.И. Воронцову-Дашкову 27 июля 1914 г. с призывом о покровительстве армянскому народу, взамен обещая со-действие армян в войне против Турции. Но упускается из виду, что Тур-ция вступила в войну в середине октября. Несостоятельны и утверждения об армянском восстании с участием священнослужителей в Османской Турции, поскольку все это опровергается дипломатической перепиской представителей союзной Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Италии, а также донесениями католических и протестантских миссионеров.

        Само же завершение Армянского вопроса геноцидного времени от­носится к постановленио Лозаннской конференции 1923 г. о возможности армян вернуться в родные пенаты в течение двух лет,  что не получило реа­лизации из-за противодействия властей Турции..

        Миф   Илтера о вине армянского духовенства в “искусственном” соз­дании Армянского вопроса, повлекшем все беды армянского народа, как и вина самих армян в Геноциде армян, является формой самообороны режимов Турции от жгучих вопросов истории, призванной очернить историческую правду и представить собственные представления как конечную истину. При этом интерес к этой теме исходит из осве­ще­ния деятель­ности ASALA и Армянского вопроса. Появление Республики Армения и имевшийся опыт критики армянского радикализма получили новую от­душину в освещении Армянского вопроса.